Доходность будет естественным образом понижаться по мере того, как люди будут меньше страшиться
Бизнесмен и пользующийся популярностью блогер Андрей Починков опубликовал весьма любознательный пост, в каком разглядел механизмы, при помощи которых правительство подчиняет для себя собственных людей:
«Обычная политэкономия, либо Отдельные нюансы рынка антиблаг
Антиблаго — благо напротив, от использования которого пользователь обязан откупаться.
Рынок антиблаг — составная часть рынка. Его изюминка — внедрение для «продвижения продукта» брутального насилия. Без этого антиблаго преобразуется в неблаго, его никто не покупает.
Общеизвестно, что правительство присваивает для себя монополию на насилие. Но монополия в настоящем мире невозможна. Как и тоталитаризм, который всего только (анти)утопия. Настоящий мир беспорядочен, в нем царствует спонтанный порядок. Тоталитаризм пробует перевоплотить настоящий мир в упорядоченную твердую структуру. Монополия — один из инструментов этого. Сложность настоящего мира, отсутствие в нем централизации, структуры — основное препятствие для тоталитаризма. Неодолимое.
Созданию монополии препятствует закон конкуренции. Это естественный закон, неподвластный людям.
Представим, Единая Глобальная энергетическая компания овладела всеми источниками электроэнергии. Станет ли она полной монополией? Обязаны ли будут все люди в мире обращаться к ее услугам и платить ей средства? Нет.
Поэтому что:
Электроэнергией можно не воспользоваться совершенно. Можно применять другие источники энергии. Выстроить ветряную электростанцию, собрать солнечную батарею, приобрести динамо-машину… Покажется (с неизбежностью) темный рынок электроэнергии.
Это простые проявления законов рынка, спасающие всех нас от тоталитаризма и монополий.
Аналогично работает рынок антиблаг. Он подчиняется всем законам рынка. Потому правительство неспособно обеспечить для себя тотальную монополию на насилие. На рынке постоянно находятся личные поставщики антиблаг. К примеру, похитители, воры, рэкетиры, мошенники, фальшивомонетчики… Они обеспечивают конкурентнсть на этом рынке.
Когда личные поставщики антиблаг отбирают у страны значительную долю рынка, не возникает анархии (как говорят этатисты). Происходит передел рынка антиблаг. Самые калоритные примеры — совсем не Сомали либо «коммуна в Сиэтле». Война, в особенности штатская, дает куда наилучшее представление о рынке антиблаг и конкуренции на нем.
Война сделала правительство. Вопреки утверждениям этатистов, правительство не возникает естественным методом изнутри. У людей нет никакой потребности в государстве. В пирамиде Маслоу нет ступени «потребность в государстве, власти» либо «потребность во наружном управлении». В настоящей жизни человек обычно не нуждается в начальнике над собой и тем наиболее не готов оплачивать услуги такового начальника.
Конкретно война и захват новейших территорий порождают власть одних людей над иными. Оккупированнное население вынуждено откупаться от захватчиков. Кандидатура — погибель.
Война — интернациональная либо штатская, непринципиально — это постоянно борьба за власть. Другими словами за передел рынка антиблаг. Это обострение конкуренции на рынке антиблаг.
Феноминально то, что эта конкурентность ведется в серьезном согласовании с законами рынка. Антиблага требуется:
Рекламировать (к примеру, через военные парады с «новой техникой»). Пропагандировать (через оголтелые СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы), через агентов воздействия и т.д.) В антиблага нужно инвестировать («новая техника» сама себя не создаст)
и т.д.
Чем страшнее антиблаго (чем больше жертв и разрушений оно несет или способно нести), тем охотнее его будут брать. Ничтожная банда рэкетиров-мигрантов никогда не соберет столько средств за свои «услуги», сколько способна собрать муниципальная правоохранительные органы.
По-своему правы те, кто гласит, что война — весьма доходное предприятие. Но обычно они ошибочно соображают, кто бенефициар войны. Главные бенефициары — совсем не бизнесмены, производящие танки, бомбы и патроны. и оплачивает войну совсем не правительство.
Главные бенефициары войны — политики, власть. Война — самое большое антиблаго из вероятных. Потому население платит за него весьма много.
Никакая личная компания не способна поставить на рынок такое огромное антиблаго. История практически не понимает случаев, когда войну начинали лица, никак не причастные к власти той либо другой страны. Поэтому что личные лица:
Обычно не способны отлично реализовать таковой большенный размер антиблаг (не располагают сетью дистрибьюции, сравнимой с гос сетью учреждений), Обычно не заинтересованы в войне и производстве иных антиблаг. Стимулы для сотворения антиблаг и конкурентноспособные достоинства в этом секторе рынка имеют лишь участники бизнес-проекта «правительство».
В общем случае всем людям прибыльно наибольшее сокращение размера рынка антиблаг в пользу рынка благ. Так как антиблага (в отличие от неблаг, которые только никчемно расходуют ценные ресурсы) уничтожают блага, плоды труда миллионов людей. И убивают людей.
Единственным методом очень уменьшить рынок антиблаг (убить его на сто процентов — таковая же утопия, как и сделать рынок, на сто процентов лишенный благ) — убить наикрупнейшго поставщика антиблаг на рынок — правительство.
Личные поставщики просто не способны захватить значительную часть рынка антиблаг. А их объединению в проект «давайте поновой сделаем правительство» воспрепятствуют как законы конкуренции, так и самозащита потребителей, заинтересованных в расходовании средств только на покупку благ.
Правительство — не закон общества, как говорят этатисты. Правительство — бизнес-проект. Этот проект имеет свое начало и собственный конец. На рынке нет и не быть может бессмертных бизнес-проектов. Они появляются и погибают.
Бизнес-проект «правительство» ведет торговлю ужасом. И его доходность будет естественным образом понижаться по мере того, как люди будут меньше страшиться.
Весьма значимый шаг к понижению уровня ужаса в обществе сделал полковник Кольт. Но нужны последующие шаги. И любой должен создать их сам….»