Вирус раскола: почему православные фундаменталисты недовольны и РПЦ, и государством — izyablok.ru

Недоверие к властям остается очень значимой чертой народной религиозности, и это может стать сокрушительным ударом по всей системе государственно-церковных отношений

О том, чем может обернуться для Рф в целом мятеж в уральском монастыре и выход его из подчинения РПЦ пишет на веб-сайте Столичного Центра Карнеги узнаваемый русский журналист и религиовед Сергей Чапнин.

Понятно, что бунтовщики требуют, как это обычно бывает у всех фундаменталистов «чистоты веры», а не считая того — суда над патриархом Кириллом и его приспешниками. И все это на фоне пандемии, что, естественно же, не случаем, так как Кирилл и РПЦ нежданно для обычного церковного уклада изменили правила поведения в храмах. Там и отказ от целования руки священнику и креста опосля литургии, и дезинфекция лжицы (ложки для причастия) в спирте опосля всякого причастника и, что самое основное — закрытие храмов для прихожан.

Приходы отреагировали по-разному, и в почти всех вариантах они неразговорчиво, но достаточно удачно сопротивлялись церковной власти, а это привело к тому, что весьма почти все перевоплотился в очаги распространения ковидной инфекции (Термин означает различные виды взаимодействия чужеродных микроорганизмов с организмом человека), с высочайшей смертностью посреди священников и монахов. Невзирая на это, сопротивление РПЦ росло, и анализ выражений критиков разрешают узреть общие идеологические его основания. В период пандемии зафиксированы три главные элемента: ковид-диссидентство, конспирология и волшебный фундаментализм.

Совершенно же этот всплеск фундаментализма значительно различается от прежних, которых было много: «Российский мир», протесты против кинофильма «Матильда», сопротивление украинской автокефалии. Если те были идейными, а не чисто религиозными, то этот несет внутри себя церковно-практический и даже богословский нрав. Поэтому и термин волшебный фундаментализм ему весьма подступает, так как он появился из-за решительной модернизации богослужебной практики ради понижения риска инфецирования.

Аргументы бунтовщиков понятны: верующие напротив должны идти в храмы и все совместно молиться, а зараза через св. Дары и лжицу не передается! По другому вердикт один — маловерие.

Практически фундаменталисты призывают к отказу от социальной ответственности, обычный ритуал для их неизмеримо наиболее ценен, чем жизнь священника, монаха либо прихожанина. Основное это, а все другое можно и необходимо принести в жертву.

К тому же монаха погибель совершенно не неувязка, основное, чтоб он принял погибель по собственному собственному решению, но инфецирование ковидом отнести к таким навряд ли может быть, так как это был акт сомнения в существовании опасности жизни и пренебрежения санитарными правилами.

Со гибелью мирянина дело состоит по другому, он от мира не отрекался, и для него повиновение собственному исповеднику – это акт доверия и ничего наиболее. А поэтому добиваться от него бесспорного повиновения как от монаха – это как раз фундаментализм, и то, что священники не слушая Синод, звали людей в храмы в период пандемии – это безответственность. Но почему-либо Патриархия не завлекает их к ответственности даже там, где были массовые инфецирования.

Что до роста конспирологических настроений, то это совсем обыденное явление в любом обществе в трудные времена вне зависимости от исповедания. Обвинить в источнике зла можно кого угодно, да вот хоть Билла Гейтса, который типо собрался совместно с прививкой от коронавируса ввести жителями Земли некоторый водянистый чип – чем не воплощение предсказаний из Откровения Иоанна Богослова про число зверька?

Это в особенности просто создать поэтому, что общество так и не сумело придти к согласию, правда ли небезопасен вирус, либо же СМИ (Средства массовой информации, масс-медиа — периодические печатные издания, радио-, теле- и видеопрограммы), муниципальные и международные организации ее преомнажают? Сомнения в тривиальных фактах представляются ковид-диссидентами как приверженность здравому смыслу и торжество критичного мышления.

К тому же просыпается в такие времена чувство того, что неважно какая, в том числе и церковная власть постоянно воспринимает сторону зла, и столковалась с мировым злом, поступившись «чистотой веры», как Кирилл и официальная Церковь.

Взрыв фундаментализма в весеннюю пору начался с того, как погиб в Суздале старенькый фаворит схиархимандрит Петр (Кучер), а на его пространство решил заступить новейший — схиигумен Сергий (Романов), из Екатеринбургской митрополии — харизматичный, необразованный, сразу с милицейским и уголовным прошедшим, он непревзойденно вписался в образ раскаявшегося грешника, получившего «особенные духовные дары», посреди которых и власть над демоническими силами. Он сделал несколько конструктивных заявлений, проклял всех, кто закрывал храмы, и призывал судить Кирилла за «нарушение церковных правил». Наиболее того, он дозволил для себя и агрессивно критиковать российскую власти, назвав ее богоборческой, создающей в стране «фашистский концлагерь Сатаны». Призвал привлечь к ответственности Путина, Мишустина, Собянина и всех участников«внедрении цифровой идентификации, искусственного ума, биометрических документов, присвоении номеров человеку, живущему в Рф».

В ответ екатеринбургский митрополит Кирилл (Наконечный) воспретил отца Сергия в служении и вызвал его на церковный трибунал. Тогда тот начал двигаться ва-банк, придя на 1-ый трибунал, он прочитал свое воззвание и ушел, и больше на суде не возникал. А поэтому, можно представить с уверенностью, что этот конфликт (наиболее острый способ разрешения противоречий в интересах, целях, взглядах, возникающий в процессе социального взаимодействия) кончится уходом отца Сергия в раскол. И это весьма звучно, так как и за папой Сергием стоят очень впечатляющие силы, посреди которых и хоккеист Павел Дацюк (он выступил в защиту о. Сергия), и депутат Госдумы Наталья Поклонская, которая осудить его отказалась, и почти все силовики и просто верующие миряне.

Появляются два огромных вопросца. 1-ый — к Церкви: в которой мере существование схожих взглядов в огромных Церквах, постоянно отличавшихся многообразием групп и воззрений, следует считать неминуемым? Как оценить нрав фундаменталистских настроений и их воздействие на современное православие?

2-ой — к государству: готово ли оно продолжать покровительствовать Российской православной церкви, когда снутри нее есть очаг не попросту критики, да и попыток организованного сопротивления гос власти?

На 1-ый вопросец понятного ответа у Церкви нет, так как РПЦ уклонялась от сурового разговора о православном фундаментализме, предпочитая гласить о исламском фундаментализме либо «фундаментализме совершенно». Тем наиболее, что в период пандемии патриарх Кирилл утратил воздействие на значительную часть Церкви, и его авторитет очень пошатнулся.

Ну и на 2-ой вопросец у страны нет ответа, что созодать с церковью. Она заместо того чтоб быть только союзником в борьбе страны за традиции против наружных модернистских угроз, порождает из себя силы, которые меряют русское правительство той же меркой, что и западные, и считают его безбожным разрушителем старых укладов. Власть так привыкла к полной лояльности церковных иерархов, что автоматом перенесла их позицию на всю Церковь. И это оказалось большенный ошибкой. С приклнной Церковью у страны один разговор, а с нелояльной совершенно иной. И может быть, что уже скоро правительство может резко уменьшить финансирование Церкви, сославшись на экономический кризис.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Добавить комментарий