Во время Первой мировой в нашу страну прибыл 1-ый «десант» британских и американских квакеров, чтоб посодействовать в борьбе с последствиями ужасной засухи 1914 года
Стоит случиться чрезвычайно горячему (прохладному, дождливому) лету, как мы спешим констатировать, что старожилы такового не припомнят.
Анна Берсенева, писатель
Меж тем старожилы припоминают к тому же не такое. К примеру, в 1890 году в Поволжье стояло жутко засушливое, до полного поражения урожая, лето, в бесснежном ноябре стукнули морозы и длилось всю зиму, в весеннюю пору из-за отсутствия половодья заливные луга остались без воды, холода в конце апреля загубили озимые, в мае случились заморозки, в летнюю пору пронеслись мощные ураганы, сдувая пахотный слой и выбивая зерно из колосьев, опосля чего же в осеннюю пору то же самое пошло по новенькому кругу. Результатом всего этого явился ужасный, вошедший в историю голод, который всколыхнул российскую и мировую общественность, собиравшую средства для помощи крестьянам. И буквально таковая же засуха пришла в 1914 году, лишь к ней добавилась еще мобилизация половины трудоспособных парней на Первую мировую войну, не говоря о том, что в глубь Рф хлынули беженцы из прифронтовых областей. Не тяжело додуматься, какой массовой катастрофой все это обернулось.
Читайте Новейшие Известия в официальной группеСледите за самыми необходимыми новостями региона в ленте друзейFacebookВКонтактеTwitterОдноклассники
Конкретно во время Первой мировой прибыла в Россию 1-ая миссия британских и американских квакеров. Сергей Никитин, долголетний представитель Amnesty International в нашей стране, написал о ней книжку «Как квакеры выручали Россию» (М.: Новое литературное обозрение. 2020).
«Это содействовало спасению сотен тыщ людей, которые выжили благодаря квакерским пайкам, докторам, тракторам и лошадям. В Рф фактически ничего не понятно о данной нам помощи, имена спасителей позабыты, добрые дела преданы забвению», — сказано в издательской инструкции. А Борис Гребенщиков написал к выходу из печати этого масштабного исследования: «Нас учат, что кругом одни неприятели, а книжка про то, что это совершенно не так. Учат, что человек все делает лишь ради собственной своей выгоды, а оказывается, что есть люди, живущие совершенно по-другому. Такие книжки меняют мир».
Бесстрашию квакеров, которые начали работать в эпицентре поволжского голода, в Бузулуке, можно поразиться, в особенности беря во внимание, что практически никто из их не знал российского языка. Отношение к личной благотворительной помощи в Рф и всегда-то было холодным, а во время войны дискуссии о голоде стали считаться непатриотичными. Цензоры «вычеркивали из газетных столбцов слова «голод», «голодающие» и подменяли их словами—«неурожай» и «пострадавшие от неурожая». Может быть, это было соединено с всераспространенной в народе поговоркой: «Неурожай от бога, а голод—от царя», — пишет Никитин.
В Бузулуке квакерская миссия встретила и Октябрьскую революцию, и Штатскую войну. Ни то ни другое не воспрепядствовало ее сотрудникам подкармливать и вылечивать малышей и взрослых. Видимо, нравственная чистота квакеров была так явна, что ни у кого не поднималась на их рука. В мае 1918 года закончились наличные, и глава миссии Теодор Ригг отправился из Бузулука в Москву, чтоб снять средства с банковского счета. Его мемуары о данной нам поездке в разгар чехословацкого бунта через линию фронта и назад с большой суммой в кармашке могли бы стать сюжетом приключенческого романа.
«Высочайший, с трудом говоривший по-русски иноземец в провинциальной Рф был фигурой приметной и полностью симпатичной для лихих людей, которых тогда всюду было много», — пишет С. Никитин.
Что хранило его? Верующему человеку известен ответ на этот вопросец.
Но скоро, опосля долгой и сложный дискуссии, квакеры были обязаны признать, что им придется пользоваться настоятельными советами американских и британских дипломатов и покинуть Бузулук. Но Россию они не покинули. Одни из их продолжали созодать все вероятное, чтоб облегчить жизнь беженцам, в том числе четыремстам петроградским детям, остальные, приехав в Москву, в сотрудничестве с Пироговским обществом докторов занялись помощью детским колониям в Тамбовской и Воронежской губерниях, где выручали малышей от голодной погибели и заболеваний.
Понятно, что квакеры с их пацифизмом были во время революционного террора как бельмо на глазу у русской власти. И в 1919 году их все-же вынудили уехать из Рф.
«Эти люди прошли через почти все, они разделяли все невзгоды с нашими соотечественниками. Они хлопотали о беженцах, о детях, о голодающих россиянах так, как будто те были их родственниками. Этими людьми двигала любовь к ближнему, христианское осознание доброты, их вела вера и практика Религиозного общества Друзей, для которых религия—это не ритуалы и объекты поклонения, а то, как ты проживаешь свою жизнь, как помогаешь ближнему, для которых вера—это любовь и мир», — пишет С. Никитин.
Не стоит удивляться тому, что чуть лишь страны Антанты сняли торговую блокаду, квакеры приложили все усилия для того, чтоб поначалу выслать в Советскую Россию благотворительные грузы, а потом возвратиться самим.
«Горячая и сухая весна 1921 года уже предсказывала ужасную неудачу, размеры которой большевики еще для себя не представляли. Крестьянам, ограбленным продразверстками, нечего было сеять на засохших полях, где еще не так давно шли схватки Штатской войны. Надвигался голод».
Голод этот охватил многомиллионное население 35 губерний, потому «большевикам пришлось почти все поменять в собственной политике, в том числе и отношение к зарубежной помощи. Наиболее того, было надо просить Запад о помощи, по другому власть большевиков могли смести вчерашние красноармейцы».
На просьбу откликнулся глава Американской администрации помощи (ARA) Герберт Гувер. Под эгидой ARA в Россию, в ставший им близким Бузулукский уезд, квакеры и прибыли опять. За год они выручили от смерти полмиллиона обитателей уезда.
Конкретно тогда к ним обратился с письмом машинист станционной водокачки Сергей Келеп:
«Я слышал много различных воззрений по поводу того, почему вы кормите голодающих в Рф. Некие тут убеждают, что вы за это получите вознаграждение, что за вашу работу для вас дадут часть русского золота, либо Рф придется дать Америке Камчатку. Остальные тут молвят, что нам помогают лишь рабочие,—такие же люди, как мы сами. Я лично не веровал ни в одно из этих разъяснений, так как я вижу, что все, не исключая и наших политиков, стремятся лишь сохранить свою власть и положение. Расскажитео ваших целях, устремлениях, методах и путях распространения вашей веры, поведайте о вашем отношении к политике и о ваших общих идеях о мире, о Христе, о Боге и т.д. Буду глубоко признателен за ваше письмо».
Ответ, очевидно, последовал, и он был максимально прост. Написав о том, что квакеры являются принципными противниками роли в военных действиях, что жуткие последствия Первой мировой войны принудили их отправиться с миссией помощи во Францию, Австрию, Польшу и Германию, создатель этого ответа окончил:
«А позже настал страшный голод в Рф, что вы и сами лицезрели. Квакеры приехали сюда поэтому, что погибали люди. Гражданство, исповедание и политические убеждения людей не имели никакого значения для нас. Итак, вы видите, что квакеры просто пробуют воплотить на практике стиль жизни, которому учил Иисус».
Но к 1924 году голод миновал, НЭП отдал возможность вести торговлю зерном, и Англия и США (Соединённые Штаты Америки — государство в Северной Америке) решили, что в их помощи русским гражданам больше нет нужды. Тем наиболее что в СССР (Союз Советских Социалистических Республик, также Советский Союз — государство, существовавшее с 1922 года по 1991 год на территории Европы и Азии) «все почаще звучали чиновничьи голоса, дескать, давайте средства, а что с ними созодать, мы и сами как-нибудь разберемся. Скоро опосля того как с голодом было покончено, Кремль приступил к идейной обработке населения: зарубежные организации помощи стали поливать грязюкой». Поначалу просто внушалось, что помощь была маленькая, а позже в бой пошла томная артиллерия пропаганды — обвинения иноземцев в шпионаже.
Поразительно, но квакеров эти обвинения не задели. Может быть, поэтому что до начала огромного террора власти старались придерживаться хоть некий видимости здравого смысла, и это не дозволяло опровергать явное — неучастие квакеров в политике. Да и вытерпеть их тоже не собирались — о их просто не стали упоминать, а в 1931 году закрыли их столичный кабинет, потребовав, чтоб они уехали «по-хорошему».
Они были наивны — почти все из их считали, что идеи коммунизма совпадают с религиозными эталонами. Они были готовы сотрудничать с хоть какими властями ради способности помогать тем, кто нуждается в помощи. Они создали все, что могли, и выручили сотки тыщ жизней.
Они заслуживают нашей благодарности, и память о их восстанавливает собственной книжкой Сергей Никитин.
Сюжеты: Былое